Распространено мнение, что Иисус был схвачен и предан смерти безвинно, что суд над ним был лишь видимостью и служил прикрытием беззаконной расправы. Считается, что Иисус пал жертвой зависти и коварства иудейских старейшин при внезапном ожесточении толпы и попустительстве римского наместника Пилата. Уже в апостольское время было найдено соответствующее пророчество: «как овца веден Он был на заклание и как агнец пред стригущим его безгласен» (Деян 8:32; Ис 53:7). Многие нынешние богословы доказывают, что Иисуса осудили даже вопреки собственно еврейским законам. Так ли это?
У нас нету информации из независимых источников о процессе над Иисусом. В то время это событие не было значительным поэтому и информации не сохранилось. Но даже из того что дошло до нас через евангилие можно сделать вывод что решение имело под собой серьезную основу по законам того времени.
Надо так же обратить внимание что и Садукеи и Фарисей были едины во мнение. Что может тольго говорить о серьезности обвинений.
Видимо не все рассказано в евангелие. Об этом также можно косвенно судить по поведению учеников Иисуса которые отказались от него и стыдились его . А почему ведь им ничего не грозило.

Вспомним обвинения, выдвинутые против Иисуса, так, как они звучат в Евангелиях:

1) несоблюдение священной субботы (Мф 12:10; Лк 6:7; Ин 5:16; 9:16);

2) «изгнание бесов силою Веельзевула», т. е. Сатаны (Мф 12:23; Лк 11:15);

3) покушение на незыблемость Иерусалимского Храма (Мф 26:61; Мк 14:58; ср. Деян 6:14);

4) богохульство: прощение людям грехов, что может делать только Бог (Мк 2:7; Мф 9:3; Лк 5:21);

5) святотатство: самоназвание «Сын Божий» (Мф 26:63-65) или «Сын Благословенного» (Мк 14:61-63), что равнозначно понятию «Мессия Израилев»; в передаче Иоанна: «Отцом Своим называл Бога, делая Себя равным Богу» (5:18), «будучи человеком, делал Себя Богом» (10:33);

6) запрет платить налоги государству — «давать подать Кесарю» (Лк 23:2).

Рассмотрим эти обвинения с двух сторон: действительно ли Иисус совершал то, в чем его обвиняли, и имели ли его судьи правовое основание выносить ему смертный приговор?

О том, насколько ревностно соблюдали евреи библейскую заповедь хранить субботний покой (Лев 23:3), свидетельствует Ветхий Завет. Заповедь эта соблюдалась нередко даже во время войны пред лицом вооруженного неприятеля (1 Мак 2:32-33). Во времена Иисуса почитание субботы было доведено до крайности. Фарисеи в мелочных подробностях регламентировали поведение в субботу, и многие из этих правил перекочевали затем в Талмуд (трактаты Шаббат и Эрубин). Запрещалась, например, в этот день всякая врачебная практика. Исключение представляли лишь операции с теми пациентами, которым без немедленного врачебного вмешательства грозила смерть. Иисус же в большинстве случаев исцелял хронических больных (слепых, хромых, парализованных), и делал это также в субботу, отчего выглядел явным нарушителем раввинских предписаний. Предусматривалась ли высшая мера наказания за нарушение заповеди о субботнем покое? Да. Как известно из Торы, человека, собиравшего в субботу дрова, Моисей велел забить камнями до смерти (Чис 15:32-36). Поведение Моисея служило прецедентом для раввинского законодательства. В Мишне говорится, что осквернитель субботы подлежит побитию камнями (Санг 7.4).

Что касается обвинения в связях с бесами и Веельзевулом, то это легко подпадало под колдовство, запрещенное Торой и также наказываемое смертью (Лев 20:27; Вт 18:10-11). Средневековые авторы «Тольдот Иешу» представляют основателя христианства именно таким фольклорным чародеем-заклинателем, оживляющим глиняные статуэтки, летающим по воздуху (ср. с хождением по водам в Евангелиях), заговаривающим дерево, на котором его собираются повесить.

<>Несколько иначе обстоит дело с вмененным Иисусу покушением на Храм. Его образные слова: «Я разрушу (или: вы разрушьте) Храм сей рукотворный, и через три дня воздвигну другой» (Л/АТ 14:58; Μ φ 26:61; Ин 2:19) были истолкованы обвинителями как призыв к разрушению Иерусалимского святилища. Тора недвусмысленно предписывала: «Субботы Мои храните и святилище Мое чтите. Я — Господь» (Чис 19:30). Заметим, однако, что Иисус не отличался особым почтением к традиционным местам богослужений, как еврейским, так и нееврейским. 4-й евангелист вкладывает в его уста изречение, сказанное в Самарии ввиду священной горы Гаризим: «наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу...» (4:21).
Отказываясь видеть в Иерусалимском Храме вечную и незыблемую святыню, Иисус тем самым наносил удар по иудаизму как таковому. Когда в середине II века до н. э. египетские евреи выстроили собственный храм в Леонтополе, это было расценено в Иудее как раскол и измена религии предков.
Предусматривалась ли смертная казнь за подобные намерения? В еврейских преданиях рассказывалось, как посягавшие на целостность и имущество Иерусалимского Храма (обычно это были иноземные цари и завоеватели) терпели наказание от Бога Израи-лева (2 Мак 3 гл.; 3 Мак). По мнению верующих, каждый, кто покушался на Храм, заслуживал смерти. Имелись на этот счет и конкретные постановления. В конце прошлого столетия археологи обнаружили в Иерусалиме камень, составлявший часть храмовой ограды, на котором под страхом смертной казни запрещалось нарушать внутрихрамовый распорядок. Вероятно, нечто подобное было постановлено и относительно Храма в целом. Не исключено, что это же самое относилось к угрозам и оскорблениям в адрес святилища. Так что, когда евангелисты рассказывают о поисках судьями Иисуса свидетелей, которые дали бы показания в этой части, надо думать, что судьи имели перед глазами соответствующую статью или норму закона, под которую хотели подвести слова подсудимого. Замечание же Марка, что этих свидетельств оказалось недостаточно для вынесения Иисусу смертного приговора (14:59), можно понимать так, что судьям не удалось применить статью закона в полной мере.
Обратимся к следующим двум обвинениям. Они взаимосвязаны, поскольку оба касаются иудейского вероисповедания и впрямую затрагивают религиозную этику. Перед Пилатом иудеи утверждали, что у них есть закон, по которому Иисус «должен умереть, потому что сделал себя Сыном Божиим» (Ин 19:7). Это утверждение всегда приводило в негодование апологетов христианства: нет такого закона! В Ветхом Завете не сказано, что назвавшего себя Сыном Божиим следует казнить! Тем самым получалось, что иудеи солгали и обманули Пилата. Однако не будем торопиться со столь категоричными выводами. Вопрос стоит гораздо шире. Вспомним, что среди иерусалимлян Иисус фигурировал прежде всего как «пророк из Назарета Галилейского». А стих 18:20 Второзакония гласит: «но пророка, который дерзнет говорить Моим (Бога) именем то, чего Я не повелел ему говорить... такого пророка предайте смерти». Заметим попутно, что в Мишне лжепророки относятся к категории преступников, подлежащих удушению (Санг 11.1).
Разумеется, норма Вт 18:20 распространялась и на претендентов на статус Мессии-Сына Божьего. Решающим доказательством своего мессианского достоинства Иисус, как и большинство рядовых жителей Палестины, считал творимые им чудеса. В подтверждение того, что он «Тот, Который должен прийти», Иисус указывал на совершаемые им исцеления и воскрешения (Мф 11:3-5). Но для столичных раввинов и старейшин, помнивших наставления Моисея (Вт 13:1 сл.), чудеса тут еще не были самым главным. Вернее, они смотрели не только на это. Хотя Иисус старался неукоснительно следовать ветхозаветным пророчествам о Мессии (вплоть до мелочей, как, например, в случае с ослицей: Мф 21:1-5; Ин 12:14-15), были вещи, которые выходили за пределы его возможностей. Сомнение в мессианском достоинстве Иисуса вызывало у раввинов его галилейское происхождение. Иудейские учители были уверены, что из полуязыческой Галилеи никак не может прийти Спаситель Израилев (Ин 7:41,52), потому что галилеяне подобны самарянам (Ин 8:48), отъявленным смутьянам и разбойникам. Уже одно то, что родина Иисуса была известна, в глазах раввинов говорило не в пользу того, что он Мессия: «Мы знаем, откуда он; Христос же когда придет, никто не будет знать, откуда он» (Ин 7:27). Подобное же можно прочесть и в Талмуде: «Три вещи появляются неожиданно: Мессия, то, что находишь, и скорпион» (В. Санг 97)²⁷. В другом месте 4-го Евангелия иудеи говорят об Иисусе: «Сего же не знаем, откуда Он» (Ин 9:29), но в данном случае это относится не к географии, а к теологии. Иудеи хотели сказать, что не знают, кем Иисус послан. Для них он был не более как самозванцем, а все его чудеса воспринимались как колдовство, дела Веельзевула.

В сущности Иисус из Назарета оставался сельским проповедником, понятым и принятым в низших слоях населения, среди людей, не искушенных в теологии и проблемах мессианизма. В городах он, как правило, терпел неудачи. Так было в Хоразине, так было в Вифсаиде, в Десятиградии и, наконец, в Иерусалиме. Даже славный Капернаум, поначалу восторженно встретивший назаретско-го пророка, ставший для него своеобразной Мединой и любовно названный в Евангелии от Матфея «Своим (т. е. его, Иисуса. — Б. Д.) городом» (9:1), и тот скоро охладел и разочаровался в Иисусе, за что заслужил его проклятие: «И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низвергнешься!» (Мф 11:23). В христианских преданиях сохранились воспоминания о торжественном вступлении Иисуса в Иерусалим, когда, казалось, его встречает с ликованием весь народ, но это было призрачное чувство. Вероятно даже, Иисуса приветствовали вовсе не иерусалимляне, а паломники, вместе с ним пришедшие в Иерусалим праздновать Пасху, в том числе его земляки галилеяне.
. Спустя двадцать лет апостол Павел в аналогичном положении проявил чрезвычайную гибкость и изобретательность, привлек на свою сторону фарисеев, внес раскол между ними и саддукеями, и этим спас свою жизнь.

Впрочем, среди недоверчивых и подозрительных иерусалимлян Иисус вел себя по возможности осторожно. Можно поверить евангелисту Иоанну, который рассказывает о неопределенности иерусалимлян в отношении Иисуса: «долго ли Тебе держать нас в недоумении? если ты Христос, скажи нам прямо» (10:24). В столице Иудеи Иисус не торопился объявлять о своей чрезвычайной роли. До самого ареста и даже во время процесса у судей не было свидетелей, которые ясно и недвусмысленно показали бы, что Иисус называл себя Мессией. Термин «Сын Божий» можно было толковать слишком широко, например, в смысле «чада», «дитя Божьего», что означает любого из верующих. В дебатах на эту тему Иисус привлек однажды 81-й псалом, где о верующих говорится: «Я сказал: вы боги, и сыны Всевышнего — все вы» (81:6; Ин 10:34). Не случайно первосвященник, допрашивавший Иисуса, вынужден был в качестве решающей улики принять его собственное признание. Вопрос первосвященника и ответ Иисуса претерпели в традиции различные переделки, но, кажется, ближе всего к реальности они представлены в Евангелии от Марка: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?» Иисус сказал: «Это Я , и вы узрите Сына человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (14:61-62). Иисус не только подтвердил, что он Мессия, но и сопроводил это соответствующим образом из Книги Даниила (7:13-14). Услышав такой ответ, первосвященник расценил его как богохульство (14:64), после чего члены синедриона единодушно вынесли Иисусу смертный приговор. Означал он, впрочем, не то, что Иисус признается виновным в том, что назвал себя Мессией, а в том, что присвоил себе этот титул, не имея на то достаточных оснований. Заявление подсудимого было расценено как покушение на священную мессианскую идею. Поведение судей свидетельствует о том, что такое покушение влекло за собой самое суровое наказание вплоть до смертной казни. И то, что этот фарисейский по сути приговор выразил первосвященник-саддукей и его поддержали другие саддукеи, говорит о серьезности обвинения.

Итак, мы видим, что практически по любому из перечисленных обвинений Иисус мог быть приговорен к смерти

Иисус до конца верил в свое предназначение. Он думал, что в последнюю минуту Господь проявит свою силу и чудом подтвердит его миссию. Верил до последней минуты! Верили и распятые с ним сообщники. Один из них, не выдержав мук, упрекнул учителя: "Если ты Христос, спаси Себя и нас" (Лука, 23:39). Но чуда не произошло. Последний стон Иисуса был исполнен горечи и упрека: "Боже Мой, Боже Мой! для чего ты Меня оставил?"